ЧТО Я НАШЁЛ!!!
***
А жених, хоть крепился, а сам был белее мела.
А по гостям, по которым не плакал осиновый кол, рыдала петля. (с)
Быстро метнувшись в сторону УПСов, аккуратно беру профессора на Мобиликорпус . Срабатывает древнейшее и безотказное «бежать!», и я только на подходе к Большому залу соображаю, что нам нужно в Больничное Крыло. Доставляю, выдыхаю, чувствую себя неловко, Айно говорит, что не хочет жениться на мужчине, любящем другую женщину. Оказывается, министра укусила вампирша, и любовь его искусственна. Но Айно отличный колдомедик – она всё исправит. Я стою в оцепенении, Айноинтересуется, не в подобной ли си, а туации нахожусь я? Отвечаю как можно тише: «Я даже боюсь спрашивать». Но наши спасённые всё очень хорошо слышат:нет, профессора Фабера она не тронула, он не любит эту женщину. Я выдыхаю что-то вроде: «Уже хорошо» и ухожу курить.
Понимаю, что нельзя хотеть большего.
Когда Айно и другие колдомедики приводят бывших арестантов в чувство, я стою на крыльце Больничного Крыла. Вокруг начинает собираться народ, приходит Габриэль и говорит, что я хороший племянник, и что она тоже теперь не прочь выпить андрогинки и назваться Гавриилом! Смех у меня в тот момент был очень нервный, но прелесть того момента он не замутнил. Меня действительно необходимо было вывести из ступора, и Габриэль сделала это с присущей лишь ей одной лёгкостью.
Вокруг профессора собрались его друзья, прилетел Феникс, я чувствовал себя лишним как никогда. Но вдруг пришла Рози с котелком Молота, посмотрела на меня и сказала: «Жахни!». И я жахнул! Это незабываемое чувство, спасибо тебе, самый годный зельевар!
Когда я доставал из колдопачки очередную колдосигарету, то стоял со склонённой головой и рассеянным сознанием, поэтому даже не обратил внимание на то, кто именно подошёл ко мне закурить. Я протянул пачку, поднял взор и понял, что разговора не избежать.
- Могу я Вас спросить, почему Вы это сделали?
- Я понимаю, что ответ «Потому что» Вас не устроит?
- Конечно, нет.
- Понимаете, сэр, сегодня на Зельях мы варили Сокровенное Желание.
(Возможно, Аби и Ева помнят, как сильно я не хотел его пробовать, потому что я очень чётко осознавал своё сокровенное в тот момент, и я боялся, что Зелье подтолкнёт меня к его исполнению, что было бы абсурдно, особенно на тот момент, когда о захвате ещё, пожалуй, и УПСы не думали).
- И это было Вашим сокровенным желанием?
- Очевидно, сэр.
Через какое-то время к нам кто-то подошёл и шутливо сказал профессору: «А как же Селена?», следствием сего ироничного замечания стал рассказ профессора о его нежно-дружеских отношениях с мисс Лансберри, включающий описание всех добродетелей, коими она обладала. Не хочу льстить себе и заявлять, что я отлично её знаю, но я готов был подписаться под каждым словом профессора, ибо счастлив, очень счастлив учиться с ней на одном факультете.
Помню, что чувствовал себя как нашкодивший мальчишка, извинялся перед профессором за подобную дерзость и не только в очень редкие моменты разговора осмеливался поднять не него глаза.
Но сигареты закончились, пора под венец. На моей левой и его правой руке ставят метку – Зеркало Венеры.
Я шёл в ОТ, держась за руку профессора, и будто в тумане слышал, как его поздравляют, он что-то говорил и мне, но я только смотрел перед собой, шел, ведомый, а не ведущий и даже не пытался расслышать в мягкой льющейся речи обращённых ко мне фраз. Я просто слушал его голос и шёл под венец.
Далее было три комнаты. Я путал вопросы «Почему» и «Зачем», говорил за двоих и не по делу, признался в том, о чём собирался молчать всю жизнь, принял правду и даже почти смирился, но, глупец, всё же не оставлял надежды.